mel_ny

лаптоп опять не пашет. опять что-то напутали с сетью. моросит дождь. обычный, серый, унылый, ньюйоркский дождь. холодные капли попадают за ворот, новый зонт потеряла еще на прошлой неделе, кажется в лабе, а может кто унес. предыдущий не пережил октябрьского ветра. есть выбор: поесть или купить новый зонт. на то и на другое не хватит, иначе, до конца месяца не дожить. банкомат уже давно вместо денег выдает белую бумажку с балансом. а толку от баланса, сколько не смотри - денег не добавится. новую работу бы найти, да документы потеряли.
о! черт. лужу не заметила. такси пронеслось мимо окатив с ног до головы. кап. кап. кап. хлюп. хлюп. хлюп. отжала волосы. вот и третья авеню. еще пара блоков на север. может даже термостат починили.
полутемный корридор общаги. на вахте дежурный узнает в лицо, индус. здесь два года, жена в Бангалоре и детей выводок. мечтает о доме где-то на Лонг-Айленде и садике, чтобы розы выращивать. ну какой из него охранник. лестница в полуподвал. знакомое жужжание серверов. за стойкой все тот же студент кажется третьего курса из Словении или Чехии. по обмену. симпатичный пацан был бы, если б козлом так не пах. то ли мыться не умеет, то ли не чувствует. не разобрать. у бельгийцев днями так разошелся, пошел знакомиться к девченке с бизнес факультета - та еле отделалась, говорит потом два часа освежитель воздуха нюхала.
прохожу к столу. темный экран. опять уборщица наступила на распределитель и вырубила систему на фиг. что за привычка, вытаскивая корзину не смотреть под ноги? тыц в кнопку. зашумел. значит еще поработает, родной. операционка загрузилась, сеть пашет. телнет. задумалась - сеанс таймаут. мокрый свитер на стул. ботинки на электрогрелку. термостат так и не починили. шерстяные носки из ящика на ноги, у соседа старую обдергушку позаимствовать на вечер, он по субботам не работает. таких дураков только на первом курсе находят. если и надо что - у него лаптоп новый, не накроется просто от плохого настроения.
в углу мигает уведомление о новой почте. опять от мамы. волнуется. за тысячи миль. прости, опять вру о том, что все хорошо. если много раз повторить что все хорошо, может оно так и будет, а?

-- В чем твоя сила? -- спросил Ветер.
-- В том, что я не боюсь остаться одна. В том, что я не боюсь тишины. Моя сила в том, что я всегда считала, важнее остаться верным себе, чем прогнуться ради чьих-то желаний, пусть даже не в ущерб своим интересам, а скорее наоборот."
-- И все же, я не понимаю, -- смутился он, -- как это связано с силой?
-- Понимаешь, человек, живущий со страхом одиночества не будет независим пока не избавится от этого страха. Страх порождает зависимость, неуверенность в себе и, как следствие, комплекс неполноценности. А зависимый человек не может быть счастлив. Любые человеческие отношения строятся на чашах весов, идеальный вариант положения которых равновесие. Однако, идеалов крайне мало, и всегда есть подавляющие и подавляемые.
-- Я в это не верю. Отношения строятся на любви. Какой же человек будет подавлять другого, которого любит?
-- Пойми, никто не делает этого нарочно. Просто особенность игры в жизнь. У всего есть начало и конец. У зависимости тоже. Когда уходит стимул, с ним уходит и страх. Поверь, я знаю. Я была тому свидетелем, к сожалению, неоднократно.
-- Значит уход страха делает тебя менее уязвимой?
-- Да, конечно. Только не забывай, тот, кто неуязвим, не может чувствовать. Острота чувств ощущается не радостью, а болью. Боль, потеря, страдание - это то, что заставляет чувствовать себя живым. Счастье приедается. человек не умеет ценить радость и спокойствие. Ему становится скучно. Боль вытрезвляет. Когда ты перестаешь ее ощущать, вполне возможно, тебя больше нет в живых.
-- Но ты же говоришь, что ты не боишься. Ты неуязвима и независима. Значит... Значит, тебя нет?
-- Меня -- нет. Странно, правда? Я сижу здесть, перед тобой. Курю твои сигареты и пью твое вино. И тем не менее меня нет. Меня действительно нет, точнее, меня нет в том понимании, в котором ты привык определять свое существование. Я существую. Существую давно, но иначе. Я ничего не ощущаю, ничего не чувствую. Ни физически, ни эмоционально, никак. Оболочка, которую ты видишь, всего лишь отражение того, как ты хочешь меня видеть. Ты считаешь, что я должна курить и пить вино, ты создал меня сам. Я лишь пришла на твой зов. Я была тебе нужна. А теперь ты уже принял решение. И теперь во мне нет необходимости. Не плачь, я знаю, ты ко мне привязался. Не забывай, я - твоя фантазия. Когда тебе будет нужно - я вернусь.
-- Прости, я так ничего и не понял.
-- Ты все понял. Ты просто не хочешь меня отпускать. В этом твоя сила. Ты не боишься чувствовать, не боишься терять. Значит, найдешь. Потому что тот, кто боится терять, никогда не находит.

в северном городе ещё почти не было белых людей. пара декад до конца прошлого века. испанский гарлем.
тусклая лампочка под потолком. квартирка окнами на большую улицу. продуктовый магазин прямо перед домом. опять вскрыли замок. гарантия кончилась два дня назад. вскрыли и вынесли факс. третий по счету. старый матрас. дешёвая бижутерия в шкафчике в ванной оставшаяся от подруги приятеля, сдавшего эту конуру.
скрежет тормозов такси за окном. мат. два часа ночи. нет, утра. рано вставать.
узкая лестница. дом - трущоба. в холодильнике передохли тараканы. в шкафчике над плитой кофе, чай и старый кекс. бутыль содовой и бутыль виски. туалетный бачок протекает.
чужая страна. экспат ещё не эмигрант, но уже не иностранец.
бродяга под окном, с повреждённой ногой. другой спит под старым одеялом на картоне. тёмный подземный переход и вход в метро. лужа. капли с жёлтого, когда-то белого потолка.
центр. толпа. суета. утро. стакан чёрного кофе. встреча. костюм. дипломат. азарт. работа. деньги.
есть цель. надо жить. выживать. каждый день.

за окном машины мелькали огни проспекта, я мчалась домой. завтра было на работу. завтра было совещание.
я помню, ты всегда звал ссобой. я никогда не шла. всегда было что-то важнее и нужнее. обязательства всегда ставились превыше всего остального. ответственность всегда была моим счастьем и крестом одновременно. в распорядке я нахожу комфорт, если найти его больше негде. твоя стезя была бардаком. художественным, креативным и абсолютным хаотичным бардаком, понятным только тебе одному. бардак в доме, в душе, в мыслях. ты так жил и тебя это устраивало. сиюминутные желания могли изменить планы с точностью до "наоборот".
я помню, ты сказал: "Я так живу. Вечно молодой. Вечно пьяный." ты искренне верил в это, каждый раз уходя в ночь и возвращаясь засветло. ты был разборчив. ты не считался ни с кем из своих женщин. ты потерял больше работ, чем все, кого я знаю. ты не умел приходить вовремя. ты не умел отвечать за свои действия. легкая небритость. похмельный синдром. собирательный образ, который я пронесу через всю жизнь, как старую фотографию.
иногда я задумываюсь о том, чтобы было если бы я была больше похожа на тебя. если бы я могла жить так как жил ты. я знаю, что не смогла бы.
ты жил одиночеством и к одиночеству пришел.
может так и лучше. теперь ты действительно вечно молодой.

ей хотелось тепла и света, жаркого лета и солнечных лучей. еще хотелось пить, но человек, разносящий воду все не приходил. вокруг все было тускло и мерзко, то накрапывал, то лил дождь, или сыпал вязкими комьями снег, капли стекали по стеклу и постукивали по облицовке окна. серое небо, опухнув от тусклых облаков, сползало все ниже и ниже к земле. казалось, лето не придет никогда.
настроение соотвествовало. периодически появлялось желание уйти хоть куда-нибудь, найти чего-нибудь другого, более интересного, менее тусклого, хотелось новизны. кругом была тишина, люди, снующие вокруг, не имели никакого значения. она не мешали и не отвлекали. созерцательное состояние захватывало ее целиком, когда она смотрела вниз на проходящих мимо людей, проезжающие машины и, снующего туда-сюда, неприкаянного бобика.
вот даже у бобика - жизнь. никчемная, суетливая, в поисках жратвы, но хоть какое-то движение, а значит и смысл. а у нее не было смысла, она стояла на одном месте и не могла уйти, она смотрела на небо, на камни, на бетон. ей некуда было деться. она мучалась от скуки и тоски. ее больше нигде не ждали. день за днем она смотрела в одно и то же окно, на ту же картину за ним.
она была кактусом и жила в глиняном горшке на подоконнике одного из офисов в высотке.

Ночная пустота. Внутренний двор. За окном еле светит фонарная лампа. Опять хочется курить. Полускомканная пачка на кухонном столе, ловит пластиковой оберткой блеклый луч. Из приоткрытой щели предательски виднеется фильтр длинной сигареты. Пальцы тянутся к свету, к блику, к мерцанию пластика. Отдергиваются. Дрожжат. Глаза скользят по названию, по предупреждению Минздрава, тормозят на акцизной марке. Налоги, деньги, ползарплаты спущено, вторая половина на ветер. Налоги на отравленный воздух. В мозгу мельтешит мысль. Одна. Дергается, как вена в виске. Сознание фиксирует едва слабый протест. Тусклый протест, как луч света из блеклой лампы, в нем бьется эхом, старается уцепиться за спасительный образ, веселый образ солнечного зайчика. Зайчик, зайчик, солнечный зайчик. Тщетно пытаясь найти солнечного зайчика в темноте затуманенного мозга, в глубине которого нет ничего, кроме желания закурить. По потолку проносятся две стрелы света: мимо опять проезжает шальной автомобиль. Гул мотора отдается в голове. В сознании одна мысль: курить. Курить, курить, курить. Шепот в сознании, вязко шурша словами, рационализирует отказ от никотина. Отдаленные голоса, бормочут о солнечном зайчике на белом потолке серой комнаты.

Решетчатое окно, солнечный зайчик на потолке, часы тикающие совсем тихо наяву, и невыносимо громко стучащие каждой секундой по затуманенному сознанию. Ожидание тянется бесконечной нитью из клубка. Память. Я забыла что-то. Кажется, у меня была семья. Кажется, у меня было счастье. Кажется, что-то случилось. Невыносимая боль. Нет желания вспоминать.

Как же хочется затянуться. Но нет, кажется, вот-вот отпустит, желание пройдет, исчезнет как сизый сигаретный дым в воздухе, и можно будет попытаться заснуть. Сон не принесет облегчения. Уже шесть лет один и тот же сон. Шелест пластика обертки пачки Мальборо, тонкая сигарета с белым фильтром, огонь из зажигалки, и сизый туман дыма. Спасительная затяжка. Безсознательное кружение, средоточение мыслей в кончике сигареты, в огоньке едва мерцающем, как лампочка фонаря, светящая в комнату через сетчатое окно. Сознание цепляющееся за обромки рационального мира, полусмятая пачка сигарет на столе как черная дыра тянет в бездну.

Явь, пробуждение от оцепенения. Одной сигаретой не кончится, ничего не изменит. Так не кончалось никогда раньше, одной сигареты не хватит, за ней будет вторая, третья, четвертая, пятая, шестая и между делом улетит вся пачка. Клетки наполнятся никотином, дурманящий туман затянет сознание серым покрывалом отрешения. Пять минут не будет проблемм, не будет стресса, не будет самого мира: лишь огонек на конце сигареты, обгорающий пеплом. Как же хочется закурить.